Παραθέτουμε το κείμενο της συνέντευξης που παραχώρησε στην Αρχισυντάκτη της ρωσόφωνης εφημερίδας "ΟΜΟΝΟΙΑ" κα Ίνγκα Αμπγκάροβα ο Θράσος Ευτυχίδης.
Есть на свете люди, с которыми судьба сталкивает тебя совершенно случайно, как бы, мимоходом. И мгновенно возникает расположение, и рождается дружба, длящаяся годами. А потом ты просто убеждаешься, что и с первого взгляда можно разобраться в человеке, по крайней мере, решить, интересно тебе с ним или нет.
Так случайно в одной из моих журналистских поездок мы познакомились с сотрудником Салоникской номархии Трасосом Ефчихидисом. Человеком, которому меньше всего подходит отдающее бумажной волокитой слово «чиновник», одним из тех, о котором вспоминаешь с удовольствием и говоришь: это наш парень.
Выпускник Киевского Государственного Университета, блестяще владеющий русским языком, Трасос относится к категории людей, с которыми интересно. Он отличается непопулярной резкостью суждений, умением аргументировано отстаивать собственное мнение, невзирая на ранги и должности тех, кто вступает с ним в спор.
А еще Трасос гордится тем, что он понтиец, обожает Грецию и умеет понять нас, русскоязычных, как никто другой.
О понтийцах, Греции, о прошлом и будущем разговорились мы с ним по дороге в Салоники после знаменательного события – литургии в Панагие Сумеле, одним из организаторов которого, к слову, выступал и Трасос.
- Скажи, как случилось, что выбрал для учебы университет в Советском Союзе?
- Начнем с того, что я всю жизнь придерживался левых взглядов, чем горжусь. Ну, а когда после окончания школы, поступил в технологический институт в Салониках, то получил предложение учиться за границей. И не думая, выбрал СССР. Я закончил факультет международных отношений и международного права Киевского университета по специальности международные экономические отношения.
- Насколько знание русского помогло тебе в работе по возвращению на родину?
- Я бы сказал, что знание русского мне помогло больше, чем наличие диплома.
- То есть?
- Ведь дело не только в языке, но и в знании менталитета. Я много лет прожил в Советском Союзе, можно сказать, эти годы – часть моей жизни. Я бы даже сказал, что я наполовину русский!
- И какие у тебя «русские» черты?
- Да все мы, люди, по большому счету, одинаковые. Другой вопрос, что если говорить о, скажем, понтийцах – выходцев из Советского Союза. То надо говорить отдельно о каждом. Ведь менталитет во многом зависит от образа жизни, от вековых традиций народа. История понтийского народа складывалась таким образом, что у его представителей выработались определенные черты характера. И это трудолюбие и… недоверчивость. Последняя и мешает понтийцам гармонично интегрировать в греческое общество.
- Вот, оказывается, в чем корень проблем нашего народа. В недоверчивости!
- Не иронизируй, пожалуйста. Проблем у понтийцев достаточно. И одна из них – отвратительная бюрократическая машина греческого государства, и препоны, которые ставят вольно или невольно у них на пути разного рода чиновники. Но и менталитет оказывает им медвежью услугу.
- Трасос, твои предки тоже когда-то были репатриантами…
- Да, наш род из Трапезунда. Им было не легче, чем понтийцам второй волны, поверь. Если не сложнее. Да, им дали дома, мои предки, приехавшие в 1922 году, к примеру, поселились в одной из турецких деревень Драмы… Но, как ваши «примерили» на себя ярлык «росопонтиос», так и моих предков называли «туркоспорос» («турецкие семена»). И прошло много лет, пока они не привыкли.
- То есть, предлагаешь ждать и привыкать?
- Предлагаю чувствовать себя частью греческого общества, а не противопоставлять себя ему!
- Но ведь у понтийцев есть свои, особые проблемы!
- Не никаких особых проблем, которые были бы лишь у понтийцев! О чем мы говорим, когда уже третье, четвертое поколение репатриантов живет в Греции! А проблемы есть у всего греческого общества в целом.
- Да, но понтийцы пережили геноцид, настрадались от Сталина, натерпелись, одним словом!
- Это происходило не в Греции! А греки страдали не меньше, только в условиях своей страны. И зачастую не имеют таких льгот, какие имеют репатрианты.
- Например?
- Да взять тот же кредит на выгодных условиях, или всегда непонятное мне обеспечение репатриантов государственной работой по строгому графику. Это когда на несколько вакантных мест, скажем, медсестер в государственных клиниках, три или четыре непременно отводятся для репатриантов. Объясни мне, почему, человек, родившийся и выросший в Греции должен иметь приоритетные права по отношению к такому же, родившемуся и выросшему здесь?! Только потому, что его родители приехали из СССР, а до этого бежали из Понта? Я считаю, что такого рода «льготы» лишь препятствуют интеграции репатриантов в греческое общество и приводят к размежеванию этого самого общества! Я уже не говорю о том, что далеко не все репатрианты – несчастны и голодны. Ты прекрасно знаешь серьезных бизнесменов, владельцев крупных компаний, и они, кстати, из числа репатриантов. Понятно, что не все такие. Но ведь и среди местных тоже далеко не все Онасисы. Другой вопрос, что существуют проблемы с получением гражданства, всех этих комиссий и так далее. Но не надо путать мухи с котлетами, как это по русски говорят.
- То есть, как я поняла, за понтийскую партию ты не голосовал бы?
- А зачем нам нужна понтийская партия? Или партия влахов? Или критян? Это же бред какой-то. Нам нужна партия, выражающая чаяния народа, вот что нам нужно.
- По твоей логике, такой партии у нас сегодня нет? И это мне говорит человек, никогда не скрывавший своего непосредственного отношения к «зеленым»?
- Понимаешь, мы переживаем сегодня период недоверия к власти, период обесценивания политиков. И политических движений. Огромная часть населения страны, как и твой покорный слуга, голосует на выборах не за лучшее, а за наименьшее зло. Вот у нас в Салониках организовали такое движение Греческо-Российский Альянс. Непонятно, зачем нам нужен греческо-российский, или греческо-американский или греческо-французский и так далее альянс? Не могу понять! То, что нам нужно – это греческая партия, выражающая интересы не каких-то объединений, а греческого народа!
- Кстати, о греческом народе. Вернее о той его части, которая проживает за пределами Греции. Знаю, что ты много занимаешься вопросами зарубежного эллинизма. Каково твое мнение о Совете Греков Зарубежья, о его работе?
- Само по себе создание САЕ было большим шагом. Но.. на этом все и закончилось. Никаких серьезных шагов после сделано не было. Скажу больше, деятельность САЕ в последние годы вообще сводится к организации съездов и подготовке к проведению этих съездов. И подсчету в конце года, какие съезды прошли, и сколько их было! Как будто вся цель этой организации – съезды! При этом греческому государству съезды –билеты – гостиницы - обеды обходятся в копеечку. А дело то не делается! Где предложенные и осуществленные САЕ программы? Тишина. Зато очень много времени уделяется подсчетам расходов на проведение съездов.
- В продолжение первого вопроса о греках диаспоры, не могу не спросить, как тебе удается быть своим человеком практически во всех пост советских странах? Должность обязывает?
- При чем тут должность! Я просто искренне люблю греков и Украины, и России, и Грузии, и Казахстана! И эти контакты – обычные и бесценные человеческие связи, дружба, которая с годами лишь крепнет.
- А твои контакты с известными и влиятельными людьми строятся на каких-то особых чертах характера? Каково это с ними работать?
- Я убежден, что у меня нет никаких способностей для работы с известными и влиятельными людьми.
- Сейчас можно называть политику Греции то проамериканской, то пророссийской. Твое мнение?
- Я считаю, что Греция должна аккуратно балансировать между Америкой и Россией, исходя, прежде всего, из собственных национальных интересов. Тем не менее, ближе все-таки мы к России. И дело здесь не в религии, историческом прошлом и так далее. Потому что политика не принимает в расчет эстетические моменты, а лишь интересы государства. Так вот, я уверен, что быть ближе к России нам элементарно выгодно по многим причинам.
- Ты многое сделал для организации паломничества к Панагие Сумеле, каковы твои впечатления от этого дня?
- День этот, бесспорно, исторический. И он повлечет за собой значительные перемены.
- Какие именно?
- И в плане греческо-турецких взаимоотношений, и самом менталитете местного, я имею в виду Трапезундского общества. Ведь сама история монастыря Панагия Сумела показала, насколько важна здесь экономическая составляющая. Надо думать, что турки очень внимательно проследили эту закономерность и сделали выводы.
- Ты тоже считаешь, что правительство Турции пошло на уступку, разрешив проведение литургии в монастыре, потому что очень хочет видеть свою страну в Европейском Союзе?
- Нет. Анализируя политику Турции, я могу предположить, что они ждут от нас в ответ какого-то шага.
- Есть мнение, что за главным инициатором проведения литургии депутатом Госдумы И.Саввиди стоит русская православная церковь, которая хотела бы видеть Вселенский патриархат в Москве?
- Да, в Греции есть круг журналистов, которые достаточно активно продвигают эту точку зрения. Я с ней категорически не согласен. Я считаю, что важные шаги в осуществлении этого замысла сделали и российский премьер, и представители турецкого правительства. Но главное, что руководило всеми нами – это благословление Патриарха и патриотические усилия понтийца Ивана Саввиди. Что касается «агрессии» русской православной церкви, то, поверьте, если бы такая цель имела место, то была бы достигнута гораздо раньше. Потому что в России достаточно силы для того, чтобы не спрашивать нашего разрешения и не просить у нас помощи.
Инга АБГАРОВА
